Введение
Мы начинаем серию интервью с политическими беженцами гражданами России. У каждого из них своя история и свой путь иммиграции в Канаду, а также, опыт преследования по политическим или иным мотивам.
Первый интервьюируемый – Сергей Куропов, который жил во Вьетнаме с 2014 года, подвергся преследованию за антивоенную деятельность, получил политубежища по линии ООН и в итоге эмигрировал в Канаду. Предлагаем вам ознакомиться с этой необычной и интересной историей.
Интервью является изложением опыта конкретного человека. Мы рекомендуем уточнять все юридические вопросы на сайтах первоисточников (Интерпола, IRCC, и т.д.) или обращаться за помощью к специалистам.
Участвовали ли в политической жизни, следили ли за новостями?
Я не только следил за новостями, я работал на телевидении на протяжении 8 лет, с 2006 примерно по 2014. Большую часть времени, лет 5 из этих 8, на третьем канале, это ныне существующий канал. Официально его название было ТРВК Московия. Принадлежал он Пугачеву Сергею Викторовичу, небезызвестному православному олигарху, как его тогда называли, потом, кажется, в 2012 году, этот канал разогнали, его присоединили к ТВ-центру. Далее я перешел на ВГТРК. Несмотря на то, что я работал в, прямо скажем, правительственных телеканалах, пропагандой я никогда не занимался. Я делал программу про экологию и городские новости: построили новый мост, прорвало какую-нибудь канализационную хрень, то есть обычная такая репортизация.
Но к 2014 году, то есть после Крым-наша, уже даже в этих неполитических сегментах невозможно было не стать пропагандистом. То есть даже на этом мелком уровне требование пропагандонитьдошло даже и до туда.
Но в моем случае, я очень хорошо помню день, когда я уволился и купил билеты во Вьетнам в один конец. Это был апрель 2014 года, как раз в разгар крымнашистской эйфории, когда они оттяпали Крым и всячески по этому поводу радовались. В апреле мне говорят: “Следующий спецрепортаж мы будем делать про клумбу на Поклонной горе”. Я говорю, какая еще клумба на Поклонной горе, вы о чем? Причем были другие темы, все-таки какие-то более актуальные. Они говорят, нет, клумба на Поклонной горе сейчас важнее всего на свете, и мы делаем программу именно про нее. Ну вы поняли, что за клумба. Это в виде оттяпанного полуострова высажены цветы такие, огромная клумба на Поклонной горе, и с надписью “Русский Крым”. И мне это говорит шеф-редактор программы Коля Васильев: “Сереж, я понимаю, но вариантов нет. Либо ты делаешь программу про клумбу, либо мы ищем другого автора, и больше ты у нас не работаешь”.
И еще мы делали одну очень смешную программу. Она называлась «Военное обозрение с Ириной Ортман. Она очень маленькая, как дюймовочка, весом килограмм 40. И вот мы ее брали и возили по разным военным частям, военным полигонам, где она водила танк, стреляла из миномета. И это выглядело очень-очень комично, именно на контрасте. Я был одним из сценаристов и шеф-редактором этой программы. И на нее приходит Ирина Ортман в майке с мордой Путина и с надписью «Вежливые люди».
Я говорю: “Что на тебе надето, это для чего вообще?” – а она: “Мне Шестаков (главный редактор канала «Москва-24») сказал,
что вот теперь мы снимаем программу, только в этой футболке”.
Я говорю: “Ну окей, только я в этой программе уже участвовать не буду”.
То есть я за один день потерял две работы.
И вечером я подумал, пришел домой, поговорил с женой, мы взяли билеты во Вьетнам в один конец и улетели как раз в конце апреля 2014 года.
То есть предпосылки были такие, что полное проникновение пропагандонства во все сферы, уже даже не политические. И [у меня было] нежелание в этом пропагандонстве участвовать. Но я сейчас вспоминаю, как уезжали мы, это был 2014 год. Если сравнивать с тем, как сейчас люди бегут, мы уехали, конечно, гораздо более комфортно.
Почему Вьетнам? Потому что мы там были как туристы до этого дважды, нам там просто очень нравилось. Визовый режим был очень лояльный на тот момент, сейчас там все по-другому.
Я там нашел еще и неплохую работу тургидом, где платили нормальные деньги. И в общем, мы там, собственно, все и остались в 2014 году. Правда, с российской женой мы там разошлись, с 2015 года жили отдельно.
Как встретили начало вторжения 2022 года?
Я не знаю, как у других, но у меня именно 24 февраля 2022 года уже пришло абсолютно полное понимание, что все, жизнь располовинена, и она уже такой, как раньше, не станет никогда. Потому что такие события, конечно раскалывают мир, и персонально твою жизнь, надвое.
Когда мы увидели в первые же дни бомбежки мирных городов, когда мы увидели в первые же дни чудовищные совершенно военные преступления, когда мы увидели, как мир сразу в первые же дни, на первой же неделе, сплотился в таком едином антирашистском фронте, стало понятно, что Родины больше не существует. Родина совершила самоубийство и одновременно массовые убийства других.
Вот так я встретил начало 2022 года, и понимание того, что война эта может закончиться только военным поражением России, тоже пришло достаточно быстро. И по-моему, где-то в апреле я начал постить, что кто может донатить именно ЗСУ, донатьте ЗСУ. Это при всем уважении к беженцам, понятно, что беженцам тоже надо помогать. Но помогать украинской армии, на мой взгляд все-таки важнее, чем помощь беженцам, потому что нужно бороться не со следствием, а с причиной того, что они стали беженцами.
Начало давления во Въетнаме
Да, я помню очень хорошо дату – 9 июня. На тот момент я уже работал не гидом, на тот момент я работал учителем инглиша (английского, прим.) в детском садике.
Так, собственно, просто вваливаются 4 здоровых миграционных полицейских и потребовали спуститься к ним. Ко мне прибежала бледная ресепшенист (администратор, прим.), говорит, полиция тебя зовет.
Я прекращаю урок, спускаюсь, реально 4 копа из миграционного отдела полиции. И они начали очень досконально проверять, на каких основаниях я работаю в этом садике.
Меня это очень удивило, я говорю, собственно, а в чем проблема-то?
Они говорят, а мы, типа, проверяем всех иностранцев. Но это было вранье, потому что я этим же вечером спросил [у знакомых]… У меня огромное количество друзей, которые работают таким же образом в школах, в детских садиках. Во Вьетнаме иностранец, работающий учителем инглиша где-то в школе или детском садике существенно повышает престиж этой школы или садика, то есть родители ведут туда детей. Практически все школы и садики стремятся иметь у себя одного-двух иностранцев преподавателей. Так вот, я спросил всех своих знакомых, не проверяли никого.
И при этом парадокс заключается в том, что может быть девяносто девять процентов людей работают там нелегально, а вот я работал легально, представляете. Это, кстати, меня тоже спасло, потому что если бы я еще и работал нелегально, меня бы депортировали хотя бы только за это, потому что формально они могли это сделать.
Короче, они там ковырялись. Вьетнамец с лупой рассматривал мой трудовой контракт, печать, не поддельная ли она. Все так досконально рассматривали, но нихрена они не нашли, потому что у меня там все было абсолютно легально.
==== Про полицейского ====
Опять же, там эти четверо полицейских, один из них был такой очень молодой и неопытный.
И в момент, когда они проверяли документы, прессовали, я как бы на него так надавил несколько морально, хоть я был в положении допрашиваемого, но тем не менее вот я именно выбрал этого молодого как жертву, и я просто такой их спрашиваю, в чем дело.
Старшие, говорят, да ничего, стандартная проверка. Я говорю, ну мне не надо врать, это не стандартная проверка, стандартных проверок таких не бывает. И на этом [спрашиваю] молодого. Я говорю, что вы проверяете? Посты в интернете, про войну с Украиной? Россия, российское консульство дало команду меня прессовать?
И у него прям так глаза забегали. Психологически это очень чувствуется, когда человека, как вора, ловят на месте преступления. То есть он очень удивился, что я все так быстро просек, и у него забегали глаза. Понятно, это не доказательство, доказательство я получил позже, сейчас я о них расскажу. Но понимание того, что это все не просто так, я получил, собственно, в первый же день.
На второй день я прихожу в отдел миграционной полиции, где меня, значит, будут [допрашивать] несколько ментов, севшив полукруг, […] и я на другом конце стола такой, на допросе, в общем, перед ними. И они меня начинают прессовать какими-то очень, тоже очень тупыми, такими вязкими вопросами: что я тут делаю, кто мои знакомые. Дали бумажку, пишут, перечисляй своих знакомых, напиши своих знакомых, их контакты. Я говорю, я не буду писать что-то такое, это вообще незаконно, сначала скажите, почему вы меня обвиняете, а потом будем [общаться] формально. А, потом мне говорят: “Покажи нам свои документы на проверку, паспорт и карту резидента”.
Карта резидента – это то же самое, что в Канаде permanent resident card,
а паспорт, соответственно, это паспорт российский. Ваши два главных документа.
Я думал, что вот они посмотрят, проверят сейчас здесь за столом, и отдадут обратно. А мент берет, убирает их к себе в карман и говорит: “Окей, документы мы изъяли на проверку, в общем, все *** (от ред: конец) твоим документам”.
Я говорю, стоп, стоп, стоп, паспорт, говорю, отдайте мне паспорт. А он такой, нет, уже не отдам. Я говорю, отдайте паспорт, просто я вам там покажу кое-что, есть нюансик в паспорте. Он мне дает паспорт, я открываю последнюю страницу этого паспорта, а там, ну, если вы знаете, по-русски… Что это собственность Российской Федерации.
Должен храниться у своего владельца за исключением предусмотренных законом случаев. Я говорю, какой и каким законом предусмотренный случай, что вы его сейчас у меня изымаете? И, говорю, поэтому я вам паспорт не отдам, и паспорт я убираю себе в карман.
Мент начинает злиться прямо, начинает кипеть, как чайник и говорит, сейчас я тебе принесу закон, покажу, что мы у тебя можем изъять паспорт.
И ушел куда-то. Минут 20 я его ждал, потом он приходит, говорит, ну ладно, […] не нашел я закона. Ладно, говорит, паспорт можешь себе оставить. Я говорю, стоп, а резидент карты?
Резидент карты вообще можно изъять по суду только, если есть судебное заседание, которое меня обвинило в каком-то преступлении, и уже на основе судебного решения меня лешают вида на жительство. А так, что значит, ты ее забрал? Там причем еще такой смешной нюанс был, что мент, который ее забрал, это тот же самый мент, я имею в виду тот же самый человек, который мне ее выдавал три месяца назад. Я говорю, как ты можешь ее брать на проверку, ты мне сам ее выдал, то есть ты проверяешь то, что сам выдал, что ли? А он говорит, сорян, все, я карту уже отдал, я сейчас ходил, с кем-то разговаривали, с начальством, все, они у меня карту уже забрали, у меня ее просто нет. Он мне даже карман такой показывает, смотри, опа, короче, нет. То есть карту отжали.
И я говорю, окей, напиши мне бумагу, что карта изъята. Он мне пишет бумагу, от руки просто, ручкой. Написал, говорит, вот. Я говорю, вы что это, поставь печать на этот документ. Он говорит, а ты знаешь, печати ставится только на регламентированные документы, а этот документ не регламентированный, поэтому мы не можем на него поставить печать. Я говорю, ты больной, что ли? Что это за документ без печати? Я эту хрень и сам могу написать или любого прохожего попросить.
Доказательство, которое имеет гораздо больший вес, поступило вообще от знакомого мента моей семьи, то есть знакомого моих родственников. То есть человек такой степени знакомства, которого приглашают на свадьбы, на какие-то юбилеи, на семейные мероприятия. Один из дальних родственников семьи.
- Это, получается, в России он?
Не-не-не, это в Вьетнаме. Родственник со стороны жены. Да, я не сказал, я в 16-м году женился на вьетнамской девушке. То есть я развелся с Аней, с российской женой в 15-м, а в апреле 16-го я женился на вьетнамской.
Собственно она и здесь сейчас со мной в Канаде, мы уже 7 лет вместе.
Такой вот, собственно, один из дальних родственников со стороны жены, вьетнамский мент. Из обычной, по-моему, криминальной полиции, то есть он не из миграционной полиции, просто какой-то мент, но, тем не менее, доступ к документам у него есть.
Он позвонил, опять же, не мне напрямую, а одной из наших родственниц, которая ему ближе, но тоже из нашей семьи. Во Вьетнаме очень большие семьи. Сказал, [у меня есть] дело Сергея, папка прямо передо мной сейчас лежит, собственно, я ее читаю, и его будут депортировать. Его хотят депортировать в Россию по запросу России. То есть сейчас стоит задача вьетнамских органов найти какой-то законный способ для его депортации в России.
Это вторая новость. И третья, как я уже рассказывалнескольким журналистом, три источника было. Третий источник – это мой друг, довольно высокопоставленный бизнесмен из Сайгона. Ну, высокопоставленный, не уровень долларового миллиардера, но уровень долларового миллионера с большими связями именно в правительстве, потому что бизнес в Вьетнаме – это всегда то, что называется частно-государственное партнерство.
В авторитарных режимах ожидаемо довольно.
То есть он [бизнес] никогда не может расцвести там сам по себе. Вот, и он тоже связался с кем-то и сказал, да, Сереж, на тебя просто пришла нота именно по дипломатической линии.
Просто, опять же, запросы об экстрадиции, они могут быть разные, они могут быть по прокурорской линии, по линии Интерпола, а это был запрос именно по линии дипломатической, по МИДовской.
Там все четко однозначно, просим вас оказать содействие в возвращении данного гражданина на Родину по причине его незаконных действий на территории вашего государства.
И он говорит: “Тебе сейчас нужно прямо вот куда-то валить. Жизненно необходимо, потому что иначе тебя в Россию доставят”. Собственно, почему они меня не доставили в Россию? Вы понимаете, что когда на вас приходит запрос по линии МИДа, то разбираться о законности никто не будет. Если бы был самолет Сайгон-Москва или Ханой-Москва или Ханой-Питер, неважно, Ханой-Владивосток, Ханой-Новосибирск, я бы улетел первым же самолетом. Меня бы вообще спрашивать никто не стал.
Спасло то, что этих самолетов не было, не было прямых рейсов. А высылать чартер отдельный российский за мной – я все-таки не Навальный. Если бы я был Навальный, высылали бы, да. А так – ради одного какого-то хрена, который пишет на пять тысяч аудитории, гонять чартер просто это дорого. И поэтому они меня чисто технически не могли депортировать.
Потому что депортация эта никак не согласована с Интерполом. Законная экстрадиция должна быть согласована с Интерполом. Когда все документы дает Интерпол: вот этот чувак в списках на экстрадицию, он уголовник, преступник, и тебя могут везти уже как угодно. В любых аэропортах, через которые тебя везут, уже те, кто тебя сопровождает, показывают документы Интерпола, и ведут тебя дальше. Но когда с Интерполом это не согласовано, это, по сути дела, незаконная экстрадиция,она согласована только двумя странами, Вьетнамом и Россией.
Перелеты были с пересадкой в Дубае, в Стамбуле и где-то еще. С Дубаем это никак не согласовано. Со Стамбулом это никак не согласовано. То есть если вести таким образом, на транзите просто, я, условно, гипотетическая ситуация, начинаю орать, что меня похищают какие-то мудаки, хер знает кто, спасите, помогите, я прошу политического убежища в этой стране.
Это скандал, и опять же, турецкие пограничники, турецкие таможники вполне себе могут тебя спасти, потому что, а где документы, что, какие российские? У нас российские законы не действуют. Покажите документы Интерпола?
Даже кто будет сопровождать, абсолютно непонятно. Вьетнамской полиции такой головняк, вообще не нужен. Они не полетят куда-нибудь в Турцию. Опять же, вторая история, это чувак, которого все-таки депортировали, Сергей Куан. Там нас трое было: я, Павлов и Куан, все три Сергея, совпадение такое. Сергея Куана все-таки депортировали. Но его просто посадили на самолет Ханой-Москва с пересадкой в Дубае. И его никто не сопровождал вообще. Вьетнамской полиции это нахер не [надо] было. И с российской стороны никто не встречал. Он просто в Дубай прилетел… Ну он же не идиот, лететь прямо на нары. И он просто вышел в Дубай, и никуда дальше не полетел.
============================================================
Подача заявления в ООН
============================================================
И дальше про, собственно, подачу в ООН заявление, то есть как это было,
что туда прикладывали?
У меня, честно говоря, таких идей не было вообще. Я сначала писал в разные ковчеги, совершенно не получая, я вам об этом писал, меня тоже удивило.
Я хотел получить какие-то вещественные отказательства того, что вот меня здесь прессуют и еще и не дают политубежища. Поэтому, а, первое, я подал заяву на политубежища в самом Вьетнаме. Тоже процедура подачи этого заявления даже же забавно выглядела. Мы приехали сначала в полицию, в полиции нас так посмотрели, говорили, мы таких заявлений не принимаем, езжайте в народный совет. Народный совет – это исполнительная власть на провинциальном уровне. Приехали туда, там тоже очень сильно удивились,
что никто до этого таких заявлений не приносил. Но, тем не менее, приняли и даже выдали бумажку, что оно принято. Вот это мне было очень важно, что бумажка с печатью и датой.
Второе. В тот момент многие СМИ писали о Германии, о том, что Германия дает гуманитарные визы российским диссидентам, чтобы они не подвергались преследованиям в России. Я, начитавшись этих статей, написал в Германию прошение о выдаче – я все это делал в первый раз, я был неопытен. Сначала я написал заявление о политубежище, записался на прием в консульство Германии, в Сайгоне, приехал. У меня заявление не приняли, потому что говорят, заявление о политубежище вы можете подать только на территории Германии. Сейчас, пока вы не на территории Германии, вы можете подать заявление о гуманитарной визе. Пришлось это все дело переписывать, записываться на другой день. А так как я еще жил в Ничанге, а консульство в Сайгоне, то есть это нужно было постоянно летать, тратить деньги и так далее. Но записался. В финальном итоге я попал на собеседование с немецким консулом, который опросил меня так стандартно и принял это заявление. Забегая вперед, по нему просто пришел отказ.
И третий пункт я обратился в УВКБ (Управление верховного комиссара ООН по делам беженцев – прим.). И, собственно, вот этот третий вариант, он, как вы видите, сработал.
Обращение в УВКБ, кто меня надоумил, это как раз был вьетнамец, вот тот самый высоко поставленный. Что очень странно, я уже сейчас это вижу, россияне об этом способе вообще не знают. Обращаетесь онлайн в одно из подразделений УВКБ ООН. В моем случае это было Бангкокское подразделение УВКБ Бангкок. Почему Бангкок? Потому что в Вьетнаме не представлено УВКБ, потому что Вьетнам это тоталитарная страна, и в ней просто нет УВКБ. А территориально ближайшее место, где оно находится, это Бангкок.
И, соответственно, я написал большое заявление на английском языке
в Бангкокское подразделение УВКБ. Ответ мне пришел, это меня очень сильно удивило, в этот же день. И ответ не от робота, типа “Спасибо за обращение, ваш звонок очень важен для нас”, а нормальный живой ответ от человека, который писал: напишите те или иные подробности – и конкретные вопросы, которые у него возникли.
И дальше началась достаточно плотная работа, все это было онлайн. То есть я с ними никогда нигде не встречался живую, я никогда не ездил в Бангкок. Собственно, я и не мог в него поехать, потому что выехать из Вьетнама без карты резидента я не мог.
Это была плотнейшая работа, было видео-собеседование. Ну точно, я уж прямо не скажу, но где-то примерно 10-12 видео-собеседований. Они длились минимум 3 часа, некоторые гораздо дольше. 2 собеседований было, я это очень хорошо помню, они длились 8 часов. Весь рабочий день, то есть вот 4 часа, потом перерыв на обед, потом еще 4 часа. Видеособеседование, это когда вот ты и чувак из УВКБ Бангкок, он такой на фоне символа, на фоне логотипа УВКБ, и он тебя вот конкретно, досконально гоняет по твоему кейсу.
То есть проверяет все даты, все числа, все какие-то факты, которые могут не состыковываться. Причем они очень часто задают одни и те же вопросы,
они тебя постоянно гоняют по кругу. Задача этого, это обычная расследовательская работа, чтобы выявить вранье.
Потом с женой то же самое, так как я подал заявку на семью, не только на себя, то и со вторым совершеннолетним членом семьи, с моей супругой, также они разговаривали, раза три, по-моему. То же самое, перепроверяли все, что сказал я им, уже с ее стороны, задавали вопросы ей, как было так, что было в этот день, что было тогда.
Вот, в общем, вот так мы с ними работали достаточно долго. Потом в ноябре они сказали, что окей, вы признаны беженцами, мы сейчас уже начинаем вам искать страну для переезда. Они не спрашивали, не было такого, что хотите ли вы поехать в Канаду, или хотите ли вы поехать в Швецию. Это не базар, там нельзя выбирать страну. Они тебе выбирают безопасную страну для твоего переселения, они не спрашивают тебя, хочешь ли ты туда поехать,
или туда не хочешь ехать, с тобой храбро прекращают работу, все, да, потому что это служба не призвана улучшить твой уровень жизни, перевести тебя в крутую страну, у нее нет такой задачи, у нее задача – спасти твою жизнь. А если ты не хочешь спасать свою жизнь, значит, ну, собственно,
ты просто соврал все, что говорил до этого, и поэтому, то есть, выбирать страну ты не можешь. Канада, в моем случае, это была лотерея.
Я не связывался на протяжении всего рассмотрения своего кейса ни с одним адвокатом, ни с платным, ни бесплатным, ни с волонтером, ну, точнее, как связывался, связывался вот в одностороннем режиме с ковчегом, да, но они не ответили. То есть помощи ни от кого не было, я все сделал сам, и это, кстати, тоже удивительно.
Что важно здесь – English. Вот люди, которые будут этим заниматься, друзья, учите English, потому что без English прям не проканает. В Бангкоке никаких русских переводчиков нет, и там требуется вести адекватный диалог, чтобы на слух понимать собеседника. То есть, тем, кто будет обращаться в УВКБ ООН, я очень сильно рекомендую все-таки потянуть свой English до должного уровня.
============================================================
Какие документы были и как подтверждали факт преследования?
============================================================
Все, что у меня было, это скриншоты, как они вваливаются в детский садик. Потом скриншоты, как ко мне домой приходили документы проверять. У меня дома висит тоже камера – дома у нас еще школа и это вообще школьная камера, но я тоже попросил там, мне дали с нее снимки, я присоединил их, что менты приходят ко мне домой, менты приходят ко мне в детский сад.
Затем у меня была аудиозапись разговора с одним из вьетнамских ментов,
который мне напрямую угрожал. Он просто сидел и говорил, что про Россию плохо говорить нельзя, ты, в общем, это нарушил, нападать на Россию – это то же самое, что нападать на Вьетнам, потому что Россия – наш старший брат, и ты теперь поедешь в российскую тюрьму. Короче, вот он это все наговорил, а я просто включил диктофон на телефоне. Он продолбал этот момент. Они обычно просили положить телефон на стол, экран наверх, и смотрели, ничего ли не включено, а в этот раз он забыл так сделать, и поэтому я его записал.
Вот эту аудиозапись я туда приложил. Я приложил бумажку, вот эту написанную от руки, что у меня изъята резидент-карта, ну, то есть достаточно хороший был на самом деле кейс. Я приложил все скриншоты с Фейсбука, что я писал за это время, ссылки разные. То есть кейс был годный, в общем, потому что он был просто правдивый на самом деле.
Канада мне выдала SJTD – Single Journey Travel Document. Это такой документ, это спецпроездной в Канаду, по которому можно вообще без паспорта приехать один раз в Канаду.
Когда принято решение о вашем переселении, консусство Канады, во-первых, меня вызывали. Они меня два раза вызывали, один раз на собеседование, а второй раз уже на откатку пальчиков, сканирование сетчатки глаза, и выдачу вот это SJTD – Single Journey Travel Document.
Техническим сопровождением переселения занимается организация IOM – International Organization for Migration. Эта организация уже во Вьетнаме есть, в отличие от УВКБ, которого в Вьетнаме нет, а эти во Вьетнаме есть, у них в Сайгоне офис. Там вы проходите медобследование, потому что перед тем, как вы летите в Канаду, вы должны пройти медобследование, должны сдать анализ на ВИЧ, гепатит и общее ваше состояние. Вот вы там проходите медобследование, они же оплачивают ваш перелет. То есть перелет был оплачен канадским правительством, но как бы через IOM, то есть конкретно бронировал билеты офисный работник IOM. И вот этот офисный работник, короче, он мне сказал, слушай, я понимаю, вот это SJTD тебе выдала Канада,
но говорит, есть очень большой шанс, что тебя вьетнамцы с ней не выпустят,
потому что этот документ выдан канадским правительством, он позволяет тебе въехать в Канаду, но он не является какой-то указкой, каким-то законом для вьетнамских ментов, это канадский документ. То есть, да, в Канаду ты по нему можешь въехать, но из Вьетнама ты по нему не можешь выехать, потому что он вьетнамцам ничего не приказывает, они не подчиняются канадским документам. Поэтому он говорит, сделай все возможное, чтобы все-таки либо поставить какую-то выездную визу в свой паспорт российский, пока он у тебя еще действующий, либо получить обратно свою карту резидента, вот эту изъятую, либо что-то еще.
Последние вот недели я бился с ними, чтобы они мне поставили выездной штамп с вьетнамцами. Я их упрашивал, я им угрожал, я говорил, что они нарушают законы, и в ответ мне была просто такая бетонная тишина, что они просто вообще не реагировали никак. И спасла меня моя жена, которая просто вторгалась, ворвалась к ним с детьми в офис миграционной полиции. Она взяла детей, в частности, Софию, Вику. И она не то что устроила скандалы, но начала заламывать руки, я имею в виду самой себе, заламывать руки и вопить, что, значит, прекратите нас держать тут в плену.
Дети начали выть, в свою очередь, и вьетнамские менты охренели от этого просто всего, и поставили мне выездную визу.
Я вылетал 11 января, а визу мы поставили, по-моему, то ли 8, то ли 9.
То есть, вот уже буквально за три дня до вылета уже билеты были, уже всем было забронировано, и я еще до конца не был уверен, что я вылечу, вот пока мне не поставили эту выездную визу.
Да, понятно. На самом деле, много очень удачи в истории, много очень таких факторов, которые очень хорошо сложились для вас. Конечно, радостно, что все-таки так бывает, ведь на любом из этапов, на самом деле, что-то могло пойти не так, и все, это бы закончилось депортацией.
Именно конкретно город в Канаде, это вас туда поселили, или вы выбирали?
============================================================
Город в Канаде
============================================================
Да, мы ничего не выбирали. Виндзер был написан в путевом листе, вот в этом самом Single Journey Travel Document, то есть изначально мы должны были прилететь в Виндзер.
Нас здесь не держали и не держат. Вот даже когда мы прилетели, у нас здесь своя организация, которая нам помогает, она называется MCC, Multicultural Council, Мультикультурный совет, они нас спросили, вы можете остаться в Виндзере, либо вы можете не оставаться в Виндзере и ехать в другую провинцию подразделения Multicultural Council, которые вам будут содействовать там. Они есть во всех провинциях Канады. Ну и сказали, какое-то время можете подумать, смотрите сами. Ну мы подумали, погуляли тут по Виндзеру, пообщались, и здесь уже нашли кое-каких знакомых, и пообщались с другими людьми, которые в других провинциях Канады, и мы не увидели никакого смысла отсюда уезжать. Это прекрасный город, он именно вот нам подошел, чем: мы не хотели жить с одной стороны в какой-то глухой деревне, а с другой стороны в большом мегаполисе типа Торонто. А это именно такой вот тоже не деревня, но и не супербольшой мегаполис. Да, это такой нормальный город, 250 тысяч населения, но он малоэтажный,
здесь много территории, здесь очень красивая река, здесь очень красивые озера прямо рядом, озеро Сан-Клеер, там чуть подальше если проехать озеро Эри, там прямо напротив Детройт, вот река, там мы гуляем по набережной, там напротив США, Детройт, самая граница США, самый теплый город Канады, это самый южный город Канады. И в общем поэтому мы решили остаться здесь.
Нам здесь оказывают огромное количество помощи, вот даже сейчас, например, мы ходим на курсы инглиша, хотя инглиш у нас хороший, но это когда мы сдали экзамен, у нас CLB 8, это в принципе уже совершенство, но это уже академический инглиш, потому что я хочу здесь продолжить работать все-таки журналистом, но уже на английском языке. До англоязычного журналиста я короче не дотягиваю, но вот я сейчас делаю все возможное, чтобы уже говорить по-английски прям как native, чтобы возможно устроиться в какие-то местные медиа, в местные СМИ, не обязательно телевидение, пусть это будет или газеты, или какие-то интернет-порталы, но короче вот сейчас нам дали бесплатные, но при этом академические курсы инглиша, это очень хорошо.
Нам пока платят пособие, которое, понятно, что для Канады не особенно большое, но оно позволяет снимать квартиру и покупать еду. Да, и в общем это тоже немаловажно. То есть я просто хочу сказать, что я максимально благодарен правительству Канады, людям Канады и вообще Канаде как стране, и в частности Multicultural Council, потому что, казалось бы, мы вообще какие-то посторонние люди, неизвестно кто, но мы когда приехали в первый день, нам в первый вечер даже купили горячий ужин, понимаете. Меня это настолько тронуло: они не ограничились формально какими-нибудь бургерами из Макдональдса. Нет, они заказали где-то горячий ужин с супом, с рисом, с котлетой, да, это просто очень трогательно выглядело.
Да, в этом плане Канада, конечно, очень приветлива, и очень радует такое отношение. Ну и в целом, что она мультикультурная и вопрос такой хотел бы спросить, насколько вообще вот этот случай воспроизводим для, собственно, наших соотечественников в ближайших странах, то есть, кто сейчас в Казахстане, в Армении, в Грузии. И у кого, например, чуть ли не уголовное дело есть в России, у кого чуть ли не бумажка есть, что вот на вас заведено уголовное дело, которую на самом деле легко получить вна госуслугах. Даже в Канаде есть случаи возбуждения уголовных дел против активистов по доносу из МИДа, на самом деле, и им просто на госуслуги приходит бумажка, что вот, преследуется по статье за дискредитацию в ВСРФ и так далее, ну, что прямо вот, вот, идеальная бумажка на политубежище. То есть, насколько для уехавших соотечественников в странах ближнего зарубежия это вот воспроизводимо?
============================================================
Насколько случай воспроизводим?
============================================================
Да, я понял вопрос. В моем случае, естественно, УВКБ, ООН, оно взялось за это, потому что меня преследуют не только в России, но и во Вьетнаме. Если бы во Вьетнаме меня не преследовали, не проконало бы, ну, потому что они бы сказали, вы же все-таки в безопасной стране.
То, что вы будете им говорить, что теоретически это небезопасно, теоретически меня могут депортировать или что-то еще, теоретически меня могут лишить визы и заставят уехать – не будет это работать. Там не работает теория. Вот там, знаете, как советская полицейская система, когда убьют, тогда и приходите. Вот они вам просто скажут, вот тогда вас будут депортировать уже, да, вот тогда обращайтесь, а пока что вас может быть депортируют, а может быть и не депортируют, но пока же вас не депортируют, поэтому, скорее всего, они взаимодействовать не будут.
Понимаете сейчас в мире кризис беженцев, миграционный кризис. В отдельных странах, в том же США, можно сказать, что, в принципе, гуманитарная катастрофа. Там сейчас миллион кейсов, да, около миллиона кейсов на рассмотрение, которые будут рассматривать, там хрен знает сколько. В Европе тоже. И сейчас задача этих организаций, она в принципе заключается в жестком отсеве, потому что у них просто нет ресурсов всем помочь. И я думаю, что они из 100 человек, из 100 заявок, 99 зарубают.
============================================================
Рекомендации другим беженцам
============================================================
Какие рекомендации у меня для нормальных вменяемых россиян,
которые против всего этого, все этой жути, которые все-таки хотят, попасть в нормальную страну, в свободную. Действуйте нестандартно. Вот если вы видите, где-то большой поток куда-то ломится, вот вам туда не надо. Вам надо куда-то, где нет большого потока, как в моем случае, обратиться в УВКБ Бангкок. Вот я был, наверное, единственный россиянин, кто к ним
обратился, тем более из Вьетнама. То есть старайтесь действовать нестандартно. Мой опыт показывает, что шансов здесь больше.
Всегда сохраняйте все пруфы, потому что без вот этих скриншотов, что ко мне приходили менты в детский сад, без вот этой аудиозаписи, где мне угрожает мент, ничего не получилось бы. Не было бы достаточного количества
доказательств. То есть сохраняйте все скриншоты, вызовы в полицию, старайтесь, понятно, безопасно для себя, но снимать, записывать, просить кого-то это делать, потому что это все очень-очень важно для тех офицеров или конкретной страны, или ОВКБ ООН, которые будут ваше дело рассматривать. Вот тем, кто в других странах, ну, например, тем, кто в Казахстане, где-то еще, я не знаю, что порекомендовать, потому что, ну, я думаю, что маловероятно, что если они просто по факту того, что они в Казахстане, что они не согласны с политикой Путиной, что они не хотят под призыв – одних только вот этих вот факторов, я боюсь, что будет недостаточно. Надо, чтобы у них были пруфы, что вот у них реальная угроза экстрадиции обратно в Россию.
В целом про планы на будущее вы кратко рассказали, что устраиваться журналистом здесь хотите, а именно по какой-то политической
деятельности, по диаспоральным активностям, может в интернете также, то есть ввести, например, свой канал – я вот видел в телеграмме у вас «Не русский мир».
============================================================
Планы
============================================================
Да, канал, это, кстати, важный момент, у меня его неделю назад угнали, это просто жесть, больше нет канала. Ну, я надеюсь, я его верну, но пока он отключен, то есть просто хакеры, частично моя вина тоже – я открыл троян на компьютере. Google аккаунт был на двухфакторной аутентификации, я не понял, как они ее отключили. Как мне объяснили, единственный способ это сделать, это выпустить сим-карту, чтобы отключить двухфакторную аутентификацию. Весь YouTube аккаунт был на канадскую симку, не на российскую, не на вьетнамскую, а на канадскую, то есть как это сделали,
для меня, честно говоря, загадка. Я сразу же написал в Google поддержку, сейчас канал на suspension, то есть доступа к нему нет ни у кого, ни у них, ни у меня, вот. Ну и мне еще просто на почту написали, на другую почту: ждите, ваше дело рассматривается, у него есть номер, ID. Google успели вырубить канал, то есть сейчас заходишь по ссылкам видео, они приватные, то есть они вырубили, не удалили его, а сделали его приватным, насколько я понял. Ну то есть, я надеюсь, что мне все-таки канал вернут, у меня все пруфы есть, это мой аккаунт, это мой канал. Я не знаю, сколько это займет, но, короче, я сейчас действую в этом направлении.
YouTube канал я развивать буду, но исключительно в свободное время, по мере возможностей, потому что средства это, конечно же, не приносит. Во-первых, он русскоязычный, и просмотры из России ничего не приносят, даже монетизация не приносит, потому что в России отключена реклама. Это первое. Второе, ну все-таки канал с аудиторией 15-20 тысяч он не приносит [доход], если бы миллион был, ну тогда да, а так нет. То есть это все можно сказать, хобби. Нужно все-таки работать, нужно содержать семью, поэтому я буду искать какие-то медиа, русские или канадские, эти и другие,
выбирать не приходится. Я буду пытаться связываться с людьми, со свободными российскими медиа и с медиа канадскими, с любыми, до кого дотянусь, буду отправлять резюме, сопроводительные письма, видеоприветствия, рассказывать, что я такой, и пытаться найти постоянную работу. Если не получится, прям, знаете, таких панических настроений нет, потому что работы в Виндзере полной, я имею в виду другой, не обязательно работа журналистом – есть и разные другие работы. Ну, если не сложится журналистом, но буду работать кем-то ещё, с голоду я здесь точно не умру. В Канаде с голоду умереть, в общем-то, насколько я знаю, в последние годы никто не умирал.
Да, да, на самом деле, в социальном государстве они всегда поддержат.
============================================================
Про RCDA и взаимодействие
============================================================
Хотел бы принять участие в любой деятельности, которая противодействует войне России в Украине и приносит вред Путинскому режиму.
Я заходил на ваш сайт, я увидел ваши, постулаты,как это сказать, лозунги. Мне очень понравилось, что вы ставите целью деколонизацию России по принципу и по образцу деколонизации канадской, вот это мне особенно понравилось. Поэтому, да, я с огромным довольствием буду с вами взаимодействовать. Так что, если что-то надо, пишите. Я не знаю, я могу в свободное время вам, может быть, писать какие-то статьи или что-то еще. Так что, да, давайте будем на связи и вообще будем дружить.